Мой дорогой брат, |
|
Знаешь, брат, я уже почти не вспоминаю наше детство: между прочим, общее.
Ни то, как мы смотрели сначала друг на друга, а потом в зеркала, и не видели разницы. Оба худощавые, беловолосые, с горящими глазами и светлыми душами.
Ни то, как в давно забытые лета дрались на деревянных мечах и плели друг другу короны из лирана и папоротников, воображая, что когда-нибудь станем королями. Ни то, как сидели в полах материнской юбки и пели с ней дивные песни.
Ни даже когда ты говорил отцу о том, как жалеешь, что тебе достались его синие глаза. Я тогда еще врал ему, что это был не ты, и наигранно возмущался, почему родной отец не может отличить сыновей друг от друга. К сожалению, так долго не продолжалось, твои волосы почернели, да и сам ты стал намного серьезнее для таких забав.
Всё это было определенно в другой жизни и определенно не со мной.
В этой жизни отец учил меня воинскому искусству и брал с собой на охоту, а потом отдал в Академию в Иллоре, чтобы из меня вырастили достойного стрелка. Я прилежно учил наян, сбегал в библиотеку, чтобы читать о великих стратегах и воинах, пробирался в запрещенные архивы и изучал, изучал, изучал.
Зачем только? Зачем?
Хотел стать как отец? Весь свой долгий век прожить в Иллоре, построить карьеру, завести семью, воспитывать детей, а по вечерам смотреть на мечи и вздыхать о прежних временах?
Я не знаю. Я ничего не знаю.
Да и чему тут удивляться. Дома – и во мне – всё вверх дном с тех пор, как ты ушел.
Хотя вокруг ничего не изменилось. Отец всё ещё поёт дифирамбы мечу и огню, мать всё еще вышивает пейзажи родного города (и никогда больше – семейные портреты; думаю, она боится). В доме до сих пор белые стены, а Иллор ещё пестрит красками. Давно ты был здесь, брат?
Даже если не был – всё узнаешь. По крайней мере, тренировочная база на окраине навсегда останется неизменной. Я иногда смотрю, как юные эльфы хотят не учиться, а играть с мечом – как ты играл словами - но мне неприятно на них смотреть. Вспоминаю себя, (а там, где я – всегда и ты), когда носился с оружием и хотел научиться сразу всему. Ты смотрел на меня то ли отчужденно, то ли недовольно и осуждающе, но помнишь же, как я был ослеплен блеском меча, переливом камней на рукояти отцовского кинжала, чудной вязью на мамином луке. Знал бы ты, как трепетало мое сердце, когда я сам украшал свой кинжал рунной вязью!
Прости. Откуда тебе знать. Я не забыл, что оружие было тебе так же чуждо, как мне – песни. А так хотелось бы рассказать обо всем. О первом луке, о вечном звоне стали в ушах, о том, как наш учебный отряд смешно выглядел в латах. О том, как мы сбегали на утёс и получали по шее от командира (безрассудства мне и тебе всегда было не занимать). Мы же все еще были мальчишками – нескладными, но по-эльфийски красивыми, смешливыми. Куда делись те, кто писал под одеялом стихи, чья кожа была прозрачная, как бумага, кто ловил солнце ладонями и ресницами?
Выросли, кажется. Повзрослели, возмужали, некоторые – ссучились, другие – построили вокруг себя высокую белокаменную стену – под цвет городских зданий.
Посмотри, я смог жить без тебя так же хорошо, как и ты без меня справляешься. Наверное, мы всё-таки были вместе в какой-то другой жизни, иначе я бы не справился.
Но иногда я смотрю в зеркало и все еще вижу тебя. Вспыльчивого, любящего весь мир, с хитрым прищуром и счастливой улыбкой. Правда, словом я никогда не буду владеть, как ты, но целеустремленности и упёртости не занимать. Я даже пробовал пройти в Орден Алой Орхидеи, представляешь? Не вышло, конечно, кому там нужны такие.
Думаю, ты хотел бы услышать, что я после этого бросил войну. Но куда бы я пошел? В Биерде телом зарабатывать? что ж кстати нужно рассмотреть этот вариант
В учебном центре наш отряд распределили по окраинам Иллора – защищать местных от тварей и прочих бед. Так что, если хоть раз беспокоился обо мне, спешу развеять тревоги (как будто тебе это надо).
Я бы сказал тебе что-то вроде «Навести, если сможешь», но скажу другое:
Даже не думай ломать мне жизнь еще раз
|
Отредактировано Алва (2017-11-26 22:00:35)